то, что помещение было переполнено, народ всё прибывал. На встречу пришло небывалое количество журналистов от политических газет разной направленности. Да и событие было довольно неординарное: где же такое прежде видели, чтобы депутаты пришли встречаться со своими избирателями. Как и следовало ожидать, на встрече выступал сам Гучков (а иначе для чего надо было бы все это организовывать?). Говорил Александр Иванович, как и всегда, живо и эмоционально. «Нас хоронят, и который раз уже хоронят. Наши политические противники с жадностью следят за недомоганиями нашей партии, и как промотавшийся наследник, ждут увидеть признаки смертельной болезни… Везде сообщают, что октябризм умер. Несвоевременно ли теперь прочитать наш некролог?..»220 Далее он подробно рассказал о достижениях партии на выборах, о плодотворной работе фракции, об инициативах партии и политической борьбе в Думе. В речи отмечает одно из главных преимуществ нахождения в Думе — это наличие публичной трибуны, с которой можно обращаться к людям.

«У нас есть одно ценное право — это право свободного слова на думской трибуне. И мы не находили препятствия к осуществлению этого права. Вы можете признать, что ваши представители не скрывали правды ни от страны, ни от верховного вождя нашей армии. Мы не боимся разоблачений и не боимся говорить правды, потому что знаем, что правда — это патриотизм»221.

Необычность и новизна формы проведения мероприятия, умение Гучкова найти «ключ» к сердцу слушателей сделали свое позитивное дело. Многотысячный зал взорвался продолжительными аплодисментами222. Гучков был одним из первых и немногих, кто активно работал с «общественным мнением».

Активно внедряя новые формы партийной и депутатской деятельности, делая депутата публичным, вовлекая в эту деятельность газеты, Гучков работал над достижением своей цели: повышением собственного авторитета и политического влияния. Авторитета такого уровня, чтобы никто не посмел его не только пальцем тронуть, но и даже повысить голос в его сторону. Надо отдать ему должное, ему удалось это сделать.

Гучков продолжает большую работу по совершенствованию партийной структуры. В октябре 1909 года в Москве проходит III съезд партии «Союза 17 октября». При открытии съезда, соблюдая все внешние рамки приличия, Гучков предлагает отправить телеграмму государю. Предложение принято единогласно всеми участниками съезда при восторженных криках «ура». В своем выступлении он ставит перед партией новые задачи и политические ориентиры. В первую очередь подтверждает позиции политического центра: «Я исключаю непримиримых правых и крайних левых». В очередной раз отвергает возможность работы с кадетами («малая заинтересованность в продуктивной думской работе»).

Подчеркивает, что приходится считаться с раздробленностью политических сил в Государственной Думе: «Эта раздробленность — её слабость, а её слабость — сила исполнительной власти…» Говоря о политических целях, довольно четко обозначает: «Наш идеал — конституционная монархия дуалистического типа, сильная монархическая власть и министерства, ответственные перед монархом…» Важный момент в указании тактики политической деятельности: «…мы не грозничаем перед правительством, … мы не грозничаем и перед общественным мнением», в то же время «на… путь оппозиции, ради оппозиции, мы никогда не встанем». Указав эти ориентиры, Гучков продолжал двигаться по пути своей активной политической деятельности223.

Несмотря на принцип поддержки правительства Столыпина, в случае, когда Гучков считал необходимым, он выносил на повестку дня острые вопросы. Так, 22 февраля 1910 года он высказывает претензии с трибуны Думы, что «…октябристы и здесь, и в стране чувствуют себя несколько изолированными». Он заявляет правительству, что «прискорбная необходимость» столыпинской системы «успокоения» прошла и что «при наступивших современных условиях он и его друзья уже не видят прежних препятствий, которые оправдывали бы замедление в осуществлении гражданских свобод»224. Далее Гучков выразил пожелание отмены административной ссылки и особых полномочий губернатора в отношении печати. «Мы, господа, ждём», — закончил А. И. Гучков, обращаясь к правительству225.

8 марта 1910 года, несмотря на всю свою непростую позицию в отношении власти, несмотря на то, что уже успел нажить себе множество влиятельных врагов, подавляющим большинством голосов депутатов (221 против 68) Гучков избирается председателем Государственной Думы226. Комментируя избрание А. И. Гучкова председателем, его предшественник Н. А. Хомяков сказал: «А. И. Гучков был единственным человеком в Думе, которого Дума могла и должна была избрать»227. Один из лидеров правых депутат Марковвторой по этому же поводу добавил: «Поздравляю с председателем не дворянином…»228 Безусловно, это была крупнейшая веха в политической жизни России — избрание на крупнейший государственный пост человека не дворянского происхождения. При вступлении в должность, выступая с речью перед депутатами, Гучков сказал: «Господа, я убежденный приверженец конституционного строя и притом не со вчерашнего дня. Вне форм конституционной монархии, а отнюдь не парламентаризма, я не могу мыслить мирное развитие современной России со всеми теми особенностями, которые завещаны русской историей и коренятся в русской действительности, с народным представительством, облеченным широкими правами в законодательстве и надзоре за управлением, но и с Правительством сильным и ответственным только перед монархом, а не перед политическими партиями…»229

Это, безусловно, был новый успех и новое достижение, своего рода звездный час. За относительно короткий временной путь, с конца 1905 года, Гучкову (вместе с соратниками) удалось организовать партию, расширить сеть отделов партии практически по всей стране, прочно обосновать фракции депутатов в Государственной Думе и самому стать ее председателем. Пост председателя Государственной Думы давал ему возможность прямого доклада государю. Разумеется, это был очень важный личностный ресурс, на который Александр Гучков серьезно рассчитывал230.

По случаю избрания А. И. Гучкова председателем Государственной Думы 15 марта был дан торжественный обед. На обеде присутствовали около сотни депутатов. Было сказано много речей и хвалебных слов в адрес нового председателя. Так, в частности М. Родзянко сказал: «Мы все знаем, что вы не только горячий, но и жгучий патриот…» Закончил он свою речь громким кличем: «Да здравствует на многие и долгие годы глубокоуважаемый и горячо любимый А. И. Гучков».

Следующий оратор, депутат Капустин поднял свой бокал за А. И. Гучкова, оставшегося трезвым среди опьяненной толпы в 1905 году, когда лишь немногие трезвенники указывали, что вперед надо идти, не теряя самообладания. Еще один оратор, депутат от крестьян Спирин, заявил, что имя Гучкова останется навсегда в их сердцах. Вдоволь наслушавшись всей правды о себе, Александр Иванович поднял тост за процветание фракции. На этом и порешили. В заключение, сфотографировавшись общей группой, довольные собой и своими политическими успехами, с миром разошлись231.

С. Ольденбург так оценивал данную ситуацию: «Повидимому, А. И. Гучков при помощи высочайших докладов желал получить возможность влиять в желательном для него направлении на самого государя. Это оказалось роковой ошибкой…» И далее он же продолжал: «…Государь угадал (или приписал Гучкову) такое намерение; он кроме того, считал, что Гучков стремится обходным путём урезать царскую власть; и на первом же приёме, 9 марта,